Чужая душа – потемки. Мы произносим эти слова всякий раз, когда бессильны объяснить поступок ближнего. А что, если кто-то выполнит миссию проводника? Возьмет мерцающий теплым светом фонарь, протянет руку и покажет, как живется в чужих краях…
Мария Фариса,
«Авантюрин»
Аритмия
Сердце — это третье яичко, мой генерал!
Габриэль Гарсиа Маркес
По быстрым шагам жены в коридоре я понял: что-то случилось. Бобу постучалась ко мне и тут же открыла дверь.
— Ты чего под столом?
— Упала деталь.
Я шарил пальцами по ковру. Она села рядом. Из-под шерстяной юбки выглянули пухлые колени.
— У губернатора Эль-Оро прихватило.
— Это он звонил?
— Его жена. Я уже попросила, чтобы приготовили машину.
Я вздохнул и начал собираться, морщась от боли в ногах и пояснице от долгого сидения под столом. Одевался спокойно, как если бы это был обычный вызов к обычному человеку. Паршивка-память не предупредила, что однажды я уже был в Эль-Оро, и что лучше бы мне туда не возвращаться.
Когда я вышел из дома в ночной холод, Бобу уже ждала меня в машине. На ней было коричневое платье до колен, черные чулки и новая меховая жилетка, которую она берегла как раз для такого случая. Жена быстро оплела мои пальцы своими, свободной рукой похлопала водителя по плечу. Начала рассказывать, что краску для гостевой комнаты привезли совсем не того оттенка, и она вернула ее в магазин; а Сокорро так и не научилась мыть окна — те, что в гостиной, все в разводах. Я упер взгляд в спинку сидения и, пока она говорила, пытался вспомнить, не хрустнуло ли что под ногами, когда я выходил из кабинета.
Машина спускалась с одной горы и тут же поднималась на другую. Туман казался гранитным. Я шепотом попросил водителя снизить скорость. Бобу задремала, но все так же крепко держала мою руку своей.
В доме губернатора сонная служанка поставила перед нами тарелку вяленой свинины и блюдце сметаны.
— Сосуды вздулись на шее, — шептала сеньора Консуэло на ухо моей жене, словно это она была кардиологом. — Лицо голубое, как у Истаксиуатль. Наши бестолковые врачи говорят: приступ. Но я как чувствовала, что это не так, и не дала увезти его, пока не приедет доктор.
— Все будет хорошо, дорогая. Аритмия ухудшает прогноз жизни, но не так страшна, как думают, — отвечала Бобу в тон сеньоре Консуэло.
Я запихивал в рот большие куски свинины, жевал старательно, чтобы подольше не разжимать губ.
Потом намеренно долго вычищал мясо из зубов перед зеркалом в ванной: дожидался, пока уснет Бобу, чтобы не слушать, какие у Консуэло красивые занавески, а в День независимости мы приглашены на обед. Когда жена засопела, я лег рядом, на холодную половину кровати, посмотрел на бугорок ее полной спины в байковой ночной рубашке.
Где бы мне ни пришлось засыпать, рядом непременно сопела она, тяжелая, теплая, всегда знающая, что нужно сказать, обожаемая всеми.
— Доктор, а где же ваша Бобу?
— Еще в машине, зашнуровывает ботинки. Вздремнула по дороге.
— Как хорошо, что вы взяли ее с собой.
Дающая рецепты, собирающая рецепты, способная ласково отвадить попрошаек — за всю жизнь она не дала нищим ни сентаво, ровно сидящая на воскресной службе, потом целующая руку священнику тонкими, всегда улыбающимися губками. С подушкой в сумочке, чтобы подремать в машине, подремать в самолете, потом крепко проспать часов десять в постели, когда доберется до нее. Бог знает, сколько раз я мечтал зажать эту маленькую круглую головку между подушек, а наутро сказать срывающимся голосом:
— Остановилось сердце.
Долго получать соболезнования: «Ах, доктор, замечательная была женщина. Как же вы теперь без нее». Всхлипывать в ответ, пожимать плечами. Месяц никуда не выходить, не поднимать телефонную трубку, спокойно собрать все конструкторы, что так и остались незаконченными из-за вечно пропадающих куда-то деталей, а потом начать жить без «дорогой, ненавижу реки в джунглях, они воняют, поехали лучше на пляж», «не время сейчас, через две недели Пасха», «зачем тебе пианино? В твоем-то возрасте».
Я встал, вслушиваясь в тишину чужого дома, накинул пальто поверх пижамы и спустился к выходу. Два охранника проводили меня сонными взглядами до калитки. Пошел наугад, в туман. Тапки и носки сразу промокли. Кто-то внутри меня сказал голосом Бобу: «Простудишься. А ну возвращайся!»
«Кто-то сказал мне, что самурай должен принять решение не позже девятого вдоха, иначе обречет себя на мучения»
Впереди заметил черные кружева ограды и зашагал быстрее. Приоткрыл створку ворот, спустился по ступенькам и оказался в низком церковном дворе. Туман остался за изгородью, а во дворике было так сухо, что листья хрустели под ногами. Я направился к церкви, жадно вдыхая ледяной воздух, чтобы выветрить из легких плесень с запахом абрикосовых пирогов.
Вдруг остановился от внезапного, как бумеранг из темноты, воспоминания: я уже был в этом дворе много лет назад. Сухие листья также рассыпались под ногами, и стоял холод, как сейчас. Только дело было не ночью, а днем, и в дымке над холмом светило маленькое солнце. В этот двор меня привела Бьянка. На плечах у нее висел мой пиджак. Не желая засунуть руки в рукава, она сводила полы изнутри пальцами.
— От такого шуршания листьями проходит тоска, — говорила она и улыбалась. — Как же спокойно в этом Эль-Оро. Остаться бы здесь жить.
Я обнимал ее, пока мы молча взбирались по крутой улице к дому с колоннами.
— В этом театре пел Карузо, — сказала Бьянка.
Она достала из кармана моего пиджака надушенный платок и дышала через него.
— И чего тебя все время куда-то несет? — отозвался я, вместо восхищения фактом.
Так мы играли. Я упрекал Бьянку в том, что она тащила меня по бездорожью в городки, где рейсового автобуса ждали как второго пришествия. А она отмахивалась и продолжала искать на картах забытые всеми, едва населенные пункты, где можно обниматься на людях и не бояться встретить знакомых среди прохожих.
Я сел на каменные ступени. Туман стекал в долину. Захотелось зажечь сигарету, чтобы воздух, который с тех пор не изменился, запах по-другому. Кто-то сказал мне, что самурай должен принять решение не позже девятого вдоха, иначе обречет себя на мучения. К чему я это вспомнил?
Интересно, существует ли до сих пор тот отель на окраине Эль-Оро с просветом в два пальца под каждой дверью и протертыми до поролона креслами? Там, после прогулки по городку и плотного обеда, мы с Бьянкой делили подушку с запахом дешевого мыла.
— Помнишь, ты как-то просил меня уйти от мужа? — произнесла она.
— Конечно, помню, — я улыбнулся, а сердце закололо.
— Сегодня утром оставила ему записку.
Она смотрела на меня пронзительно, не моргая. Я водил пальцем между родинками на ее руке. Наконец спросил:
— Куда ты сегодня пойдешь ночевать?
Бьянка подперла голову и прищурилась.
— Милая, пойми же, я не могу уйти из дома до дня рождения дочери.
— Почему?
Я перевалился на спину, зная, что там, на простыне, лежат ее очки. Раздался хруст, она вскрикнула и принялась разглядывать сломанную дужку. Мне только это и нужно было.
Дома я наблюдал за Бобу: как она готовила детям яблочное пюре, как радовалась новым саженцам от соседок, как сопела с открытым ртом в кресле перед телевизором; и было жаль выкованного годами уюта, и губы Бобу без помады нравились мне больше накрашенных, и ее простые платья, и полная белая шея — все казалось мне родным, необходимым.
Потому я целую неделю не звонил моей Бьянке, а когда позвонил, было уже поздно.
Лужи у церковных ворот затянуло коркой льда. Ночь начала бледнеть. Я побрел обратно к губернаторскому особняку. Лег в постель и закрыл глаза, кажется, лишь на минуту.
— Ночью был туман, а теперь солнце, — услышал сквозь сон.
Приоткрыл веки: Бобу, уже причесанная и нарумяненная, стояла у окна.
— Как здесь хорошо, в этом Эль-Оро. Может, купим тут домик? — щебетала она.
Краем глаза увидел мокрые тапки и носки на полу, пальто, небрежно брошенное на спинку стула. Нос не дышал. Я спрятал голову под одеяло и почувствовал в груди сырую тяжесть. Сердце стучало неровно, еле-еле. Я зажмурился и прошептал:
— Чертов, чертов, проклятый городишка.
Из сборника «Авантюрин» (2016)
При покупке электронной книги на www.mariafariza.com указывайте промокод SOUL, чтобы получить скидку 10%
Мария Фариса (1987) — современная писательница, автор сборников рассказов «Авантюрин» (2016), «Лучше журавль» (2017). У Марии яркая творческая биография. Несколько лет она работала трэвел-блогером, сотрудничала с изданиями Conde Nast Traveller, «Вокруг Света», «Афиша-Мир», «Вояж», «Моя Планета». Также в ее портфолио работы для Forbes, GQ, Cosmopolitan, The-Village, «Афиша-Еда», Buro 24/7, Газета.ru. Но главная страсть Марии – писательство. Каждый рассказ похож на путешествие. Длится оно не более десяти минут, но этого достаточно, чтобы узнать нечто очень важное о самом себе…
